Предисловие редакции
Публикация нашим журналом документа, вышедшего из под пера Троцкого-Бронштейна наверняка вызовет по меньшей мере некоторое недоумение. Ненависть даже к самому этому имени велика в патриотических кругах России.
Прежде всего, отношение к Троцкому у нас то же, что и у наших коллег из патриотической прессы, да и вообще у русских людей, обладающих национальным самосознанием. Мы считаем его злодеем мирового масштаба, единственным в истории по размаху его преступлений, воплотившим в себе основные черты врага рода человеческого (а по мнению некоторых теологов, он - один из предтеч антихриста). Но вместе с тем мы видим в его теоретических трудах и практической деятельности искусное владение геополитическими методиками. Да, Троцкий - черный геополитик, геополитик из вражеского лагеря, подобно Киссинджеру и Бжезинскому, но он все же геополитик, и притом не из последних.
А поскольку основная задача нашего сборника - внесение геополитических методик в политическую и общественную жизнь России, то мы не чураемся знакомить наших читателей с идеями и концепциями геополитиков всех направлений, в том числе и враждебных нашему Отечеству - хотя бы для знания, с чем приходится бороться. В том числе решили мы не проходить и мимо Троцкого, невзирая на всю одиозность этой фигуры, и даже с риском вызвать общественное негодование и порицание наших действий. Да и соблазн был велик, уж очень показателен и откровенен публикуемый документ!
Август 1919 года - тяжелейший момент для РСФСР. Политика военного коммунизма оттолкнула крестьянство (85% населения России) от Советской власти. Декларации IX съезда РКП(б) о союзе с середняком так и остались декларациями, практически на селе продолжалась прежняя конфискационно-карательная политика. Важнейшие народные вожди вместе со своими войсками, население целых губерний, целые социальные группы переходили в стан "зеленых", т.е. продолжая борьбу с белыми, начинали борьбу и с красными. Национальные же государства на Западе с помощью Антанты сумели консолидироваться, остановить натиск РККА и перейти в контрнаступление. Советская республика действительно территориально переместилась на несколько сот километров на восток.
Но самым страшным было то, что Деникин искусно отразил (точнее, сорвал) контрнаступление Южного фронта, провозгласил знаменитую директиву "На Москву" и двинул войска на север. Риск потери центральных губерний, да и вообще ликвидации Советской России, был достаточно велик. Неизвестно было, что предпочтет видеть в Кремле Антанта - национальный русский режим или совнарком.
В этой обстановке и рождается идея о перемещении Советской республики, как плацдарма мировой революции, из потерянной России на территории зависимых и колониальных стран Востока, та самая идея, которая в октябре, когда Кутепов вступил в Орел, всецело овладела умами руководства РСФСР. Идея несомненно глобального размаха, более того - в тот момент раскрывавшая большие перспективы. Начались и действия по ее претворению в жизнь. Так, в это время предлагались золото и оружие восставшему Египту (у Наххас-паши хватило ума отказаться), завязались переговоры с революционерами Турции, Сирии, Ирана, подписан договор с Афганистаном, направлены, видимо, первые агитаторы в Индию, начата перевозка золотого запаса в Туркестан. Был ли автором этой идеи Троцкий? Мы не знаем, но впервые она появляется именно в его документах, как в публикуемом. Здесь, правда, речь идет вроде бы только о "расширении" базы революции, но, наложив концепцию документа на обстановку того времени, можно достаточно уверенно утверждать, что имелось в виду не столько расширение, сколько перенесение базы.
Как известно, концепция не была реализована. В Лондоне победили русофобы, поставки Деникину резко сократились. Кутепов, не получая боеприпасов и пополнений, не смог преодолеть последние две сотни километров. Англичане удовлетворились тем, что Добровольческий корпус своими трудами и кровью сорвал красное вторжение в Индию. Хэлфорд Макиндер переиграл Лейбу Бронштейна - по крайней мере, так он думал.
И последнее. Мы не знаем, кого имел в виду Троцкий, говоря о "серьезном военном работнике, предложившем план создания конного корпуса с расчетом бросить его на Индию". Естественно предположить, что речь идет о А.Е.Снесареве (см. предыдущую публикацию), тем более, что ему было поручено осуществление этого плана. Но с уверенностью этого мы не можем утверждать, поскольку идея похода на Индию в случае войны с Великобританией была широко распространена в российских военных кругах, а в окружении Троцкого было немало генералов и офицеров русского Генерального штаба.
В остальном мы считаем комментирование излишним. Читатель сам сумеет должным образом оценить идеи и концепции Троцкого, а также осознать что имеется в виду, когда говорят о понимании Троцким роли России и русского народа как вязанки хвороста в костер мировой революции.
Л.Д.Троцкий
Центральному комитету РКП
5 августа 1919 г.
Лубны
Крушение Венгерской республики, наши неудачи на Украине и возможная потеря нами Черноморского побережья, наряду с нашими успехами на восточном фронте, меняют в значительной мере нашу международную ориентацию, выдвигая на первый план то, что вчера еще стояло на втором.
Разумеется, время теперь такое, что большие события на Западе могут нагрянуть не скоро. Но неудача всеобщей демонстративной стачки, удушение Венгерской республики, продолжение открытой поддержки похода на Россию - все это такие симптомы, которые говорят, что инкубационный, подготовительный период революции на Западе может длиться еще весьма значительное время.
Это значит, что англо-французский милитаризм сохранит еще некоторую долю живучести и силы и наша Красная армия на арене европейских путей мировой политики окажется довольно скромной величиной не только для наступления, но и для обороны. В таких условиях мелкие белогвардейские страны по западной окраине могут создать для нас до поры до времени "прикрытие".
Иначе представляется положение, если мы станем лицом к востоку. Правда, разведывательные и оперативные сводки восточного фронта так общи и по существу небрежны, что я до сих пор не составил себе вполне точного представления о том, разбили ли мы Колчака в конец или только побили его, дав ему все же возможность увести значительные силы на меридиан Омска. Во всяком случае, здесь открыты довольно широкие ворота в Азию, где - предполагая даже худшее, т.е. что Колчак далеко еще не разбит, - нам противостоят все же не крупные изолированные силы с крайне протяженными и необеспеченными коммуникациями.
Остается, правда, еще вопрос об японских войсках в Сибири, в которых числится несколько десятков тысяч. Цифра эта сама по себе незначительная для сибирских пространств. Кроме того, имеющиеся сведения говорят, что японцы не продвигались на запад от Иркутска. Есть все основания предполагать, что Америка будет более, чем когда-либо, противодействовать продвижению Японии в Сибирь. Колчак был непосредственно американским агентом. Высаживая свои дивизии во Владивостоке, Япония это мотивировала тем, что ей необходимы гарантии против той американизации, какую проводит Колчак. Теперь же дело повернулось другим концом. Колчак сходит на нет, и Японии - в ожидании нашего дальнейшего продвижения на восток - придется значительно увеличить свои оккупационные войска, или убраться прочь. Увеличение японских сил в Сибири при сведении на нет Колчака означало бы для Америки японизацию Сибири и не может, конечно, быть ею принято без сопротивления. В этом случае мы могли бы даже рассчитывать, вероятно, на прямую поддержку вашингтонских подлецов против Японии. Во всяком случае, при нашем продвижении в Сибирь антагонизм Японии и Соединенных Штатов создал бы для нас благоприятную обстановку.
Нет никакого сомнения, что на азиатских полях мировой политики наша Красная армия является несравненно более значительной силой, чем на полях европейских. Перед нами здесь открывается несомненная возможность не только длительного выжидания того, как развернутся события в Европе, но и активности по азиатским линиям. Дорога на Индию может оказаться для нас в данный момент более короткой, чем дорога на Советскую Венгрию. Нарушить неустойчивое равновесие азиатских отношений колониальной зависимости, дать прямой толчок восстанию угнетенных масс и обеспечить победу такого восстания в Азии может такая армия, которая на европейских весах сейчас не может иметь крупного значения.
Разумеется, операции на Востоке предполагают создание и укрепление могущественной базы на Урале. Эта база нам необходима во всяком случае, независимо от того, в какую сторону нам придется в течение ближайших месяцев или, может быть лет, стоять лицом - в сторону запада или востока. Необходимо во что бы то ни стало возродить Урал. Всю ту рабочую силу, которую мы тратили или собирались тратить на рабочие поселения в Донской области, на продовольственные отряды и проч., необходимо теперь сосредоточить на Урале. Туда нужно направить лучшие наши научно-технические силы, лучших организаторов и администраторов. Нужно возродить идею, которая была у нас весной прошлого года под влиянием немецкого контрнаступления: сосредоточить промышленность на Урале и вокруг Урала. Равным образом нужно сейчас же придать серьезный характер нашей советской работе в очищенных областях Урала и очищенных областях Сибири. Нужно туда направить лучшие элементы Украинской партии, освободившиеся ныне "по независящим причинам" от советской работы. Если они потеряли Украину, пусть завоевывают для советской революции Сибирь. С завоеванием степных приуральских или зауральских пространств, мы получаем возможность широкого формирования конницы, для которой Златоуст будет давать необходимое вооружение. Конницы нам не хватало до настоящего времени. Но если конница в маневренной гражданской войне, как показал опыт, имеет огромное значение, то роль ее в азиатских операциях представляется бесспорно решающей. Один серьезный военный работник предложил еще несколько месяцев тому назад план создания конного корпуса (30.000-40.000 всадников) с расчетом бросить его на Индию.
Разумеется, такой план требует тщательной подготовки - как материальной, так и политической. Мы до сих пор слишком мало внимания уделяли азиатской агитации. Между тем международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии.
Наши военные успехи на Урале и в Сибири должны чрезвычайно поднять престиж советской революции во всей угнетенной Азии. Нужно использовать этот момент и сосредоточить где-нибудь на Урале или Туркестане революционную академию, политический и военный штаб азиатской революции, который в ближайший период может оказаться гораздо дееспособнее исполкома 3-го Интернационала. Нужно уже сейчас приступить к более серьезной организации в этом направлении, к сосредоточению необходимых сил, лингвистов, переводчиков книг, привлечению туземных революционеров - всеми доступными нам средствами и способами.
Разумеется, мы и ранее имели в виду необходимость содействия революции в Азии и никогда не отказывались от наступательных революционных войн. Но еще не так давно мы с значительной долей основания все внимание и все мысли обращали на запад. Прибалтийский край был у нас. В Польше, казалось, революция развертывается быстрым темпом. В Венгрии была советская власть. Советская Украина объявила войну Румынии и собиралась продвигаться на запад, на соединение с советской Венгрией. Обладание Одессой открывало нам более или менее прямую и надежную связь не только с очагами балканской революции, но и французскими и английскими портами, куда мы направляли значительное количество коммунистической литературы. Сейчас, повторяю, положение резко изменилось, и нужно отдать себе в этом ясный отчет. Прибалтика не у нас. В Германии коммунистическое движение после первого периода бури и натиска загнано внутрь и, может быть, - на долгий ряд месяцев. Поражение советской Венгрии задержит, по всей вероятности, рабочую революцию в мелких странах: в Болгарии, Польше, Галиции, Румынии, на Балканах. Сколько времени протянется этот период? Этого, конечно, предсказать нельзя, но он может протянуться и год, и два, и пять лет. Сохранение нынешнего живодерского капитализма хотя бы на несколько лет означает неизбежные попытки усугубления колониальной эксплуатации, а с другой стороны, - столь же неизбежные попытки восстаний. Ареной близких восстаний может стать Азия. Наша задача состоит в том, чтобы своевременно совершить необходимое перенесение центра тяжести нашей международной ориентации.
Разумеется, сейчас не может быть и речи об ослаблении нашей борьбы на южном фронте. Но не исключена возможность того, что в течение ближайшего года восстания украинских крестьян будут подавляться не нами, а Деникиным, подобно тому, как в течение прошлого года с крестьянским восстаниями в Сибири бороться приходилось не советской власти, а Колчаку.
Во всяком случае, европейская революция как будто отодвинулась. И что уж совершенно вне сомнения - мы сами отодвинулись с запада на восток. Мы потеряли Ригу, Вильну, рискуем потерять Одессу, Петроград - под ударом. Мы вернули Пермь, Екатеринбург, Златоуст и Челябинск. Из этой перемены обстановки вытекает необходимость перемены ориентации. В ближайший период - подготовка "элементов" азиатской ориентации и, в частности, подготовка военного удара на Индию, на помощь индусской революции, может [носить] только предварительный, подготовительный характер. Прежде всего - деятельная разработка плана, изучение его осуществления, привлечение необходимых подготовленных лиц, создание вполне компетентной организации.
Настоящий доклад имеет своей задачей привлечь внимание ЦК к поднятому здесь вопросу.
Центральному комитету РКП
20 сентября 1919 г.
В дополнение к моему докладу от 5-го августа считаю необходимым поставить нижеследующие вопросы.
Перемирие Афганистана с Англией, по некоторым данным, может повернуться целиком против нас. По сообщениям наших туркестанцев, Англия деятельно работает над объединением Персии, Бухары, Хивы и Афганистана против советского Туркестана. Было бы непостижимым, если бы она этого не делала. На востоке Англия пытается сейчас создать цепи государств, подобно тому, как она сделала на нашей западной окраине. Там указанная работа представляет в свою очередь наименьше затруднений, чем на западе. Весь вопрос сейчас в том, кто выиграет темп.
Наше успешное продвижение на Туркестан, разрушение южной армии Колчака создают условия, при которых темп можем выиграть мы. Но отсюда возникает, что ведя совершенно правильную политику выжидания, приспособления, уклончивости, уступок на западе, мы должны перейти к политике решительности и стремительности на востоке.
Мы можем сейчас подорвать работу Англии по сплочению азиатских государств против нас, создав в Туркестане серьезную военную базу, для чего уже имеются достаточные элементы. Нужно немедленно же выбрать возможную линию удара и одно из цепи государств, которые Англия противопоставляет нам, поставить перед непосредственным ударом, предъявив ультиматум о мире, подчинить своей воле и нанести удар.
Отсюда вытекает: 1) необходимость посылки в Туркестан лица с исключительно широкими полномочиями и с инструкцией, которая дала бы гарантию того, что означенный товарищ не будет исключительствовать на востоке с той уже традиционной оборонительной уклончивостью, которая нам навязана на западе, 2) предписать Реввоенсовету республики сосредоточить в Туркестане материальные и персональные элементы для возможного с нашей стороны наступления из Туркестана на юг.
|
|
