Час (Рига)
258 (1589) 04.11.2002

Александр Зельцерман: "Мы ждали штурма"

04.11.2002

В последний день октября на Форуме "Часа" на вопросы читателей
отвечал Александр Зельцерман, один из трех освобожденных в
Москве латвийских заложников. Интерес к Александру был огромным:
по данным электронного аудитора spylog.ru , за полтора часа
онлайн-разговора на сайте http://www.chas-daily.com/ побывали
622 человека. Было задано более 50 вопросов. Александр ответил
на все. Мы предлагаем сокращенный вариант беседы. Стенограмму
можно найти на сайте http://www.chas-daily.com/

Фото Оксаны Джадан.

- Как быстро вы поняли, что происходящее вокруг не "удачная
режиссерская находка", а что-то ужасное?

- Минут через десять.

- Казалось ли, что это страшный сон и скоро все хорошо
кончится?

- Периодически.

- Правильно ли поступила власть, вместо мирных переговоров с
Масхадовым выбравшая штурм, приведший к смерти более 120
заложников? Ваше мнение, как человека, побывавшего ТАМ, имеет
принципиальное значение.

- Поскольку мирные переговоры продвигались очень медленно и
перспектив не было, то штурм был оправдан. Хотели спасти
максимум людей. Я считаю, что спецназ действовал правильно. Мы
ждали штурма. Без него нельзя было обойтись, и я полагаю, что
штурм случился вовремя. К сожалению, ситуация была очень
тяжелая и без жертв ее было не разрешить...

- У вас есть претензии к спецназу?

- Нет.

- У меня один вопрос, который почему-то нигде не прозвучал. Все
говорили о женщинах-террористках, которые носили на поясе
взрывчатку и были готовы взорвать ее моментально. Многие
заложники потом говорили, что почувствовали газ, который начали
запускать в зал, т. е. отрубились не сразу. Почему тогда ни
одна из террористок не смогла (слава богу!) сдетонировать
взрывчатку?

- Я считаю, что им никто не успел отдать приказ.

- Расстреливали ли целенаправленно террористы заложников, или
все-таки двое погибших пострадали по своей вине?

- Нет, не расстреливали. Двое погибли НЕ по своей вине, а
потому, что у третьего не выдержали нервы.

- Сколько заложников было убито террористами, а сколько ранено?

- При мне за три дня пострадали пять человек. Троих убили, одну
из них - в зале. Двоих ранили. Один, по-моему, позже скончался
в больнице.

- Следишь ли ты за новостями о теракте и как относишься к
большому числу пропавших без вести?

- Да, слежу. И никто не пропал без вести. Просто в штабе
родственников регистрировали всех подряд, поэтому многие из
пропавших без вести просто не были на мюзикле. Думаю,
постепенно со всеми определятся.

- Согласны ли вы с мнением, что ублюдки-террористы, захватившие
вас и ваших родственников, являются борцами за правое дело и
что если бы они вас застрелили, то это было бы правильно, но
неадекватно тому, что российские солдаты настреляли в Чечне?

- У террористов свое мировоззрение, свои цели. Они за них и
погибли. А российские солдаты выполняют приказы руководства
страны. Это государственная политика России. Я считаю, что
террор никогда не приводит к достижению политических целей.

- Насколько заложники страдали от голода и жажды? Если верить
СМИ, то на третьи сутки все должны были быть истощены до
крайности...

- Были соки, лимонады, шоколадки. Крайнего истощения не было.

- Говорят, что причина смерти заложников - хронические
заболевания, стресс, голод и т. д. А как вы думаете?

- Одной причины нет. Есть совокупность - и перечисленные вами,
и газ. Но ГЛАВНАЯ причина смерти заложников - это террористы.

- Ваше мнение, как человека, хлебнувшего кровавого террора, о
тех латвийских политиках, которые твердят, что так и надо этой
России, пусть уберут руки от Чечни и т. д.

- Я считаю, что военные должны воевать с военными, а не с
мирными жителями. Терроризм ничем не может быть оправдан.

- Много говорили о стокгольмском синдроме среди заложников.
Проявлялось ли это на ваших глазах? Как именно?

- Массового стокгольмского синдрома не было. Но, вы понимаете,
в таких ситуациях всем хочется выжить.

- Что вы лично видели-слышали относительно минирования здания?

- По их - террористов - словам, заминированы были все входы. От
главного фугаса в зале в начале меня отделяло не более 5
метров.

- Было ли у вас ощущение, что российские спецслужбы поступают
правильно, задерживая вас?

- Надо было разобраться. Все правильно.

- Были ли террористы под действием наркотиков? Насколько
адекватно они себя вели?

- Наркотиков, скорее всего, не было. Не пили - точно.
Террорист-смертник - по определению - адекватно себя не ведет.

- Как вы относитесь к поведению посла и консула Латвии в
Москве? Была ли их помощь достаточной и своевременной?

- Молодцы. Помощь была более чем достаточной.

- Известно ли вам о каких-либо попытках латвийских властей
решить вопрос с вашим освобождением с помощью гуманитарных
европейских организаций (в рамках ЕС), оказывающих помощь
мирным жителям Чечни?

- Неизвестно.

- Скажите, пожалуйста, вам вернули документы и деньги? Или
посольство Латвии вам выдало временный паспорт?

- Посольство выдало временный паспорт, благодаря которому я и
вернулся домой. Мы составили список всех потерянных и забранных
вещей, и посольство по своим официальным каналам пытается их
вернуть.

- Сразу извиняюсь, если мой вопрос окажется неприличным.
Правительство России обещало выплату 50 000 рублей каждому
заложнику. Положены ли эти деньги вашей семье?

- Не знаю. Считаю, что пока всех не похоронили, пока во всем не
разобрались, этот вопрос обсуждать неэтично.

- Есть ли у вас какая-нибудь информация, почему террористы
сначала хотели отпустить иностранцев, а потом передумали?

- Поскольку, по их заявлениям, они борются против России и
соответственно граждан России, а не против иностранцев. Потом,
наверное, решили - или за них решили, что иностранцы - это
дополнительный козырь. Латвию террористы считали Западом.

- Как известно, в зале было немало лиц еврейского
происхождения. Чувствовали ли вы или кто-то иной в зале со
стороны террористов иное отношение к евреям, нежели к остальным
заложникам? Вопрос связан с тем, что они предпочли
разговаривать с Иосифом Кобзоном и пустили доктора Рошаля.

- Особого отношения не было.

- Очевидно, что ваша жизнь разбилась на "до" и "после"... Что в
вас изменилось?

- Я стал более уравновешенным. Наша семья - более сплоченной.

- Фактически день освобождения из этого ада стал вашим вторым
днем рождения...

- Да, теперь суббота, 26 октября, в нашей семье - коллективный
день рождения.

- Сейчас говорят, что заложники являются не только
потерпевшими, но и свидетелями. И говорят, что будет проведен
следственный эксперимент. Если вас пригласят в зал
поучаствовать в этом следственном эксперименте, вы согласитесь
войти туда еще раз?

- Это нереально - собрать всех. Я уже подробно изложил все, что
видел, следователю. Сразу же после спасения.

- Если бы в ваших силах было повлиять на мировоззрение людей,
живущих в Латвии, что бы вы предложили им изменить в их
жизненной позиции?

- Я бы посоветовал больше прислушиваться друг к другу.
Объяснять основания своих действий, а не руководствоваться
эмоциями и политическими амбициями. ОСОБЕННО - в Латвии.

- Считаете ли вы, что вам очень, очень повезло?

- Что спаслись - да.

- Вы вините кого-нибудь или что-нибудь в происшедшем?

- А какой смысл?

- После пережитого согласны ли вы с утверждениями, что "чеченов
надо мочить, а разговаривать с ними бесполезно"?

- Нет.

- Что вы скажете как тренер на первой встрече со своей командой
"Бугрофф"?

- Я уже встречался с командой. Более того, сразу после
освобождения я позвонил в Ригу, поскольку в воскресенье у нас
была очень важная игра в чемпионате Латвии, и попросил ребят
выглядеть достойно. Они бились до конца - проигрывали 1:3,
заменили вратаря пятым игроком и вырвали ничью за 23 секунды до
конца матча.

- Что бы вам хотелось сказать тем, кто пытается использовать
пережитое вами в своих политических планах? Я вот читаю, что в
Delfi вы, оказывается, российское правительство хаяли, а некто
из нашего форума посвятил вам статью, где на примере
Зельцерманов обложил все русское и всех русских. Противненько
становится от этого. Может, ответите?

- Я не хаял российское правительство. Я сказал свое мнение
относительно действий органов, отвечающих за безопасность
столицы. А те, кто пытается набрать на людском горе
политические дивиденды, недостойны нашего внимания.

- Как вы думаете, понадобится ли вам в будущем (или сейчас)
помощь психолога?

- Психолог не понадобится. Точно.

- Предупредили ли вас в органах о темах, на которые
распространяться не следует?

- Пока - нет.

- Саша, кому из журналистов (изданий, телекомпаний и т. п.)
было приятнее всего давать интервью?

- Пока я никому не отказывал. Я считаю своим долгом - поскольку
находился там, внутри, - сказать людям правду. И больше ничего.
Я уже неоднократно и подробно выступал перед прессой, в том
числе на LTV , давал интервью газетам на русском и латышском
языках, а также в Интернете есть мое подробное интервью на
сайте gazeta.ru (как я слышал, его прочитали 40 тысяч
человек). Еще будучи в Москве, я общался с литовским и
эстонском телевидением, а также дал интервью итальянской газете
"Коррера делла сера". Российские СМИ и русскоязычная пресса в
Латвии больше интересуются личными ощущениями. Западные
пытаются выяснить политическое отношение.

- Остались ли у вас в Москве новые друзья из числа бывших
заложников, или вы предпочтете забыть об этом событии, не
общаясь с людьми, с которыми провели эти дни в зале?

- Да, остались. Я их ищу.

- Про улицу Дудаева - было бы неплохо услышать трезвый голос.

- Сейчас это не самое актуальное. Я считаю, что улицы надо
называть в честь таких людей, чья деятельность не является
спорной.

Copyright й Petits | При перепечатке и цитировании ссылка на
"ЧАС" обязательна


РУБРИКА
В начало страницы