Не слишком давно немецкий журнал «Штерн» опубликовал интервью с одним из самых почитаемых на Западе фотомастеров — Гельмутом Ньютоном. Причем налицо была явная претензия на гвоздь программы, точнее номера: центральное фото фигуристой тетки вынесли аж на суперобложку. Нет, не то чтобы меня занимал старина Ньютон со своими жеребцами и жеребицами, который к тому же изрядно примелькался со своими фото на страницах бульварных листков типа «Московского комсомольца» или «Он» и «Она»... Не то! Интересен был взгляд «Штерна» на оного, т.е. этого самого Гельмута. Журнал то не абы как, а с претензиями и снобистскими наворотами, впрочем имеющими некоторые основания в сравнении, например, с тупоумными американскими изданиями типа «Лайфа» и прочих.
 |
| Гельмут Ньютон
с женой. |
Интервью пошло в свойственной «Штерну» разухабистой псевдо-бестенденциозной манере с перескоками с темы на тему. «Стержня» не было, как и положено всякому уважающему себя полуинтелигентному изданию.
Начал «Штерн» тоже с Гельмута, но не Ньютона, а Коля (в смысле того Коля, который еще совсем недавно был лучшим другом нашего Ельцина).
Вот мол, как вам, герр Ньютон, наш канцлер понравился в качестве фотомодели и не смутили ли Вы его своей, как бы помягче сказать, «голой фотонаправленностью». Мэтр, исполнившись собственной значимости ответствовал, что мол не знаю, хорош ли из него канцлер, но позировал он хорошо. Правда, — посетовал мэтр, — дуба подходящего для канцлера я не нашел и пришлось прислонить Коля к липе. Получился так сказать «Коля липовый»...
 |
| "Полицейская". Г.
Ньютон |
«Не слишком ли иронична поза канцлера? — поинтересовался «Штерн». — Он ведь перед камерой ТАК до сих пор не стоял». Мэтр разубедил дотошного корреспондента, пояснив, что фотографирует только тех, кого любит, либо кем восхищается, либо коих ненавидит, и тут же спутал корреспонденту карты, добавив, что Коль в эти три градации не вписывается.
Далее разговор плавно перетек на тему антисемитизма. «Интересный переход» — подумал я... И тут путаница пошла... Сначала герр Ньютон рекомендовал душить проклятых нацистов в зародыше, то есть новый аборт, так сказать, предложил ввести. Антифашистский! Чик остреньким, и нет нациста. И дура-баба (несостоявшаяся мама юного гитлеровца) довольна и все мировой сообщество, и главное сам Ньютон. Потом мэтр долго божился, что он еврей чистокровнийший из чистокровнейших, а не какая-нибудь затрапезная полукровка, в чем недавно обвинила его некая подлая Алиса Шварцев. Дальше мэтр жаловался на немцев, особенно на своих ровестников (ему-то уже 73 стукнуло, а по фото никогда не подумаешь), и возлагал надежды на молодую немецкую поросль.
Еще дальше герой интервью отбивался от обвинений той же нам малоизвестной тетки Алисы Шварцев в фашизме и, одновременно, хвалил профессионализм доктора Геббельса, как эксперта по пропаганде... И тут герра понесло: ахи, охи всякие, о великолепной молодости и своеобразных сексуальных влечениях юного Гельмутика, перемешанных с занятиями плаванием...
«Забавный мужичок!» — подумал я, окончательно потеряв мудреную нить разговора, и отдался созерцанию фотоснимков.
Рискуя прослыть дилетантом, я позволил себе отметить (про себя!), угловатую сконструированность всех кадров и искусственность построений. Да, брат, до Сальвадора Дали тебе далеко! У тог, бедняги, сюжет полотна вырывался прямо из мозга фонтаном яркого воображения и изысканностью мысли. Здесь же была уныло задуманная и отрепетированная с вечера конструкция, поза, ракурс и... НИЧЕГО БОЛЕЕ!
Ну да я, кажется, присвоил себе привилегию критиканствующего сословия. Виноват, конечно, но не мог удержаться. Ну как не полюбоваться апофеозом этого изобразительного ряда под многозначительным названием: «Лечение синяка под глазом». Париж 1974. Жаль, мы не можем передать это все в цвете!
Напоследок, я снова бросил взгляд на строки интервью: мэтр просвещал «Штерн» насчет сущности порнографии, а попутно давал рекомендации женскому движению — чем следовало бы ему заняться. И уж совсем попутно, старый Гельмут комментировал свои снимки, на которых женщина близка к совокуплению с собакой и лошадью (от соответствующей теме иллюстрации «Штерн» почем-то воздержался...).
Я перевернул страницу и совершенно неожиданно узрел подлинное совершенство, настоящее искусство. На вкладыше был изображен автомобиль «Порше», модель «Каррэра»... И я сразу забыл о Ньютоне...
|
|
